Ты не беспокойся, отец, я всё сделаю. И… и прости меня за то, ну, помнишь? Когда я подумал, что ты, как та сволочь…
— Линк, — Кервин даже сморщился на мгновение как от боли, — мы всё давно разобрали и обсудили. Несовершенство законов не повод к несовершенству отношений.
— Да, я знаю, — кивнул Линк, — и… и что сейчас?
— Сейчас иди спать. Я не знаю, сколько мне осталось, не сезон, нет, на столько рассчитывать нельзя, декады, дни или периоды, а может, и доли. Ты должен быть готов. Надежда только на тебя. Мама, конечно, всё знает и тоже готова, но она женщина, а ты, хоть и несовершеннолетний, но мужчина. Таковы уж наши законы, — Кервин горько улыбнулся, — и традиции. Иди, Линк. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, отец, — встал из-за стола Линк.
За последний два года он сильно вытянулся, но не раздался, оставаясь тонким, одновременно гибким и угловатым, и всё больше напоминал Кервину смутно сохранившийся в памяти силуэт его матери, бабушки Линка, порывистой импульсивной женщины, которую он так и не увидел старой. Она вдруг исчезла, умерев, как ему сказали, родив мёртвого мальчика, а вскоре умер и отец. Но так было у многих, полные многоколенные семьи у чистокровных ургоров — большая редкость. Болезни, смерти родами… Да, недаром так много последнее время говорят об угрозе вырождения, вернее, об этом вдруг разрешили говорить, а знают об этом очень давно. Знали и молчали. Как о многом. О том же рабстве. Но здесь, спасибо Гаору, кажется, стена пробита…
Кервин ещё о чём-то думал, зачем-то правил свою очередную статью, говорил с Мийрой о всяких житейских мелочах, а заодно, как кстати, что они так и не оформили отношений, и Мийра осталась только матерью его дочки-бастарда и экономкой, ведущей его хозяйство. Это поможет ей уцелеть, потому что, опять же в силу традиций и законов, отвечают члены семьи, но не наёмная прислуга.
2 декада, 5 день
Обычное утро обычного дня. Собрать Лоунгайра и Ламину в школу, позавтракать, из окна уже видна дежурящая уже третью декаду у их дома машина. Всё как обычно.
— Линк, ты сегодня поздно?
— Да, маленький междусобойчик.
— С девушками? — лукаво улыбается Ламина.
— Не твое дело, — легонько дергает её за узелок на макушке Линк. — Ты краски положила?
— Да ну тебя, я ещё с вечера собрала, это Лоун растеряша, опять костюм забыл.
Отыскать спортивный костюм Лоунгайра и засунуть в его сумку.
— Всё, мы пошли.
— Да, счастливо.
— Удачи, отец.
— Учитесь как следует.
Втроём они скатываются по лестнице, выбегают под пасмурное, затянутое не тучами, а сплошной серой пеленой небо. Сейчас он отведёт Ламину в её школу для девочек, оттуда Лоунгайра в его гимназию с неизменным «мужским» разговором по дороге, и уже оттуда бегом, чтобы успеть на первую лекцию, в свой «Политех»… Что заставило Линка уже почти у поворота оглянуться? Ведь он никогда не оглядывался. А оглянувшись, действовать с неожиданной для него самого быстротой и ловкостью.
Затолкав Ламину и Лоунгайра в удачно оказавшийся рядом подъезд, он влетел за ними туда, захлопнул дверь и через пыльное давно не мытое верхнее стекло смотрел, как у их дома, в двух шагах от подъезда, останавливается квадратная, похожая на кубик на колёсах, машина, открывается дверца, перегораживая путь вышедшему из подъезда отцу, из машины выходит мужчина в сером костюме, что-то говорит отцу, и… и отец садится в эту машину, которая, срываясь с места, стремительно уезжает, и почти одновременно в другую сторону уезжает та, дежурившая у их дома. Всё…
Линк сглотнул вставший у горла колючий комок и посмотрел на испуганно глядящих на него малышей.
— Так, оставайтесь здесь, никуда не выходите и ждите меня.
Они кивнули, и он, выскочив на улицу, побежал домой.
Бегом взлетел на свой этаж, рванул дверь и ворвался в квартиру.
— Ты… ты видела?.. Отец…
Мийра приложила палец к губам и протянула ему свёрток.
— Ты забыл бутерброды для Лоуна, — негромко, но очень чётко сказала она.
Линк оторопело взял свёрток. Но… но это не бутерброды, это документы, подготовленный отцом пакет. Значит… значит, она всё видела, и…
— Я рассчитываю на тебя, Линк. Но надо спешить, вы можете опоздать.
— Да, я понял. А ты?..
— Обо мне не беспокойтесь. Я знаю, что делать. Иди, иди, опоздаешь.
— Да, — Линк торопливо засунул свёрток в свою сумку и бросился к выходу, но от двери обернулся и посмотрел на неё, стоявшую посреди кухни с бессильно упавшими вдоль тела руками. — До свиданья, мама.
— Удачи тебе, сынок, — почти беззвучно сказала ему вслед Мийра.
Слава Огню, улица пуста, с малышами ничего не случилось. Линк выдернул их из подъезда и повёл быстрым шагом. Только не бежать, бегущий привлекает внимание.
— Линк, а куда мы идём?
— Линк, в школу туда.
Линк остановился, огляделся по сторонам. Прохожие, бегущие по своим делам, дети с ранцами и сумками… Ага, вон садик подходящий. Он завёл малышей туда, усадил на скамейку и сел между ними.
— Слушайте. Мы сейчас пойдём на вокзал и поедем к дедушке и бабушке. Помните, ездили к ним летом?
— Помню, — радостно кивнула Ламина. — Прямо сейчас?
— А школа? — спросил Лоунгайр. — Папа рассердится, что мы школу прогуливаем.
— Нет, не рассердится, — Линк заставил себя улыбнуться. — Он сам мне вчера вечером сказал, вы спали уже, чтобы я вас туда увёз.
Малыши внимательно смотрели на него, и Ламина уже не улыбалась.
— Линк, — тихо спросил Лоунгайр, — это… оно? Да?
— Да, — кивнул Линк. — Оно самое и есть. Ты молодец, Лоун. Сейчас идём на вокзал, покупаем билеты и едем. Ни о чём меня не спрашивайте, ни с кем не разговаривайте. Поняли?
— Да, — серьёзно кивнул Лоунгайр.
— А… а мама? — вздрагивающим от сдерживаемых слёз голосом спросила Ламина.
— Она потом приедет, — очень убеждённо, сам на мгновение поверив в это, ответил Линк и встал. — Сидите здесь, я позвоню и приду.
Хорошо, что будочка автомата недалеко, и, набирая номер редакции, Линк видел брата и сестру, как они сидят на скамейке.
Кервин ждал этого, но всё равно это произошло так неожиданно. И так непохоже на ожидания. Он помнил, как увозили Гаора, много слышал о различных вариантах, и как ночью врываются в дом и буквально вытаскивают из постели, и хватают и заталкивают в автомобиль на улице… хорошо, дети не видели, хотя нет, если за Мийрой придут домой, а за ними в школу, то…
— Вы хорошо держитесь, — сказал, не оборачиваясь, сидящий за рулем мужчина в сером неприметном костюме. — Вы закурите и расслабьтесь, машина не прослушивается.
Кервин, сидя
